Время было трудным. Хотя, как заметил один самодеятельный историк: Когда на Руси время было простым? Поэтому начнём рассказ так:
Время было особенно паршивым и на повестке стояло окончательное решение Русского Вопроса. Шёл 41-й год. Медсанбат Н-ской дивизии разворачивался у деревни Зозули и было велено особенно не укоренятся, поскольку не сегодня-завтра мог поступить приказ драпать отступать на заранее подготовленные позиции. Только поставили палатки – из кустов в расположение медсанбата вываливает чучело в дранной шинели. В глазах немая мольба: «Дайте пожрать». Окруженца накормили и стали выяснять, кто таков и какой военно-учётной специальностью владеет.
- Ну, голубь, рассказывай, кто таков, и из какой части? – расспрашивал нашего окруженца офицер Особого отдела, демонстрируя пацану кулаки, каждый с небольшую тыковку. – Рассказывай честно, а не то, клянусь партбилетом – пришибу нах…
Парень, опасливо косясь на оперские кулаки, отвечал, что звать его Сан Саныч, никакой он не голубь, а красный военврач из медсанбата такой-то дивизии, разгромленной в драбадан в силу непреодолимых жизненных обстоятельств.
Особист с начальником медсанбата погоняли парня, каждый по своим специфическим вопросам и сообща пришли к выводу, что окруженец не врёт. А то, что Сан Саныч откровенно «плавал» в медицине, никого не насторожило, поскольку в 41-м студентам-медикам последних курсов присвоили звание зауряд-врачей и в таком недоученном состоянии отправляли на фронт.
Обстановка на фронте была такова, что зубной врач считался хирургом и после некоторой практики мог претендовать на командование медсанбатом. А убеждённый терапевт с врачебного участка прямиком попадал в начальники медицинского пункта полка. К оторванным ногам и вспоротым животам. Наш герой мог наложить повязку Дезо и улавливал тонкую разницу между шприцом Жане и клизмой. На общем недоученном фоне он смотрелся очень даже неплохо. Сперва юное дарование поставили на крючки – растягивать специальными крючками края раны во время операции. Дали подержаться за ампутируемую ногу и показали, как послойно ушивать раны. В 42-м году парень оперировал уже самостоятельно.
Сан Саныч окончил свою кроваво-кишечную часть войны в чудесном моравском городке среди гор и лесов, где рыцарские замки вырастают естественным продолжением скал, воздух свеж и так погано умирать от клостридиальной инфекции после Победы. Накупив на блошином рынке чемодан трофеев, наш герой убыл в Россию и благополучно устроился в провинциальную горбольницу, главврачом которой работал бывший начальник медсанбата. Того самого, в расположение которого Сан Саныч так удачно вышел в 41-м году. Со временем Сан Саныч возглавил отделение и прослыл асом ургентной хирургии, что неудивительно при фронтовом опыте. Чорный Писец подкрался неожиданно.
После Войны народу становилось жить всё лучше, всё веселей и это не фигура речи – страна действительно оживала. Вскоре врачей в приказном порядке стали посылать на курсы повышения квалификации, чтобы они не закисали в своих Урюпинсках. От первых в своей жизни курсов Сан Саныч благополучно отбрехался, но следующая разнарядка из горздравотдела не допускала двоякого толкования – велено было ехать в Москву и учиться. При себе иметь командировочное удостоверение, паспорт, диплом. Сан Саныч упёрся и был вызван на разбор полётов к главврачу. Главврач:
- Что такое, почему не на курсах?
Сан Саныч:
- Не хочу и не поеду.
Главврач:
- Объяснись.
Сан Саныч:
- У меня нет диплома.
Выяснилось, что у почтенного доктора нет не только диплома – это не удивительно, под оккупацией многие лишились документов. У хирурга-аса и наставника молодых вообще не было высшего медицинского образования. Он окончил медучилище и ушёл на фронт фельдшером. На фронте, после особенно эффективных мер по внедрению западного образа жизни от дивизии остались рожки да ножки, а от медсанбата – только Сан Саныч. И выйдя из окружения, он немножко приврал – поменял среднее специальное образование на высшее медицинское.
PS: По имеющимся у меня сведениям, фронтовое братство не выдало хирурга на съедение секретуткам из горздравотдела – Сан Санычу устроили ускоренное заочное высшее образование. Всё-таки, интеллигенция в России не всегда соответствовала известному определению дедушки Ленина. Что-то он самокритично высказал про мозг нации и говно.
PPS: Ибикус в своём мемориуме, посвящённом службе в Самых Страшных Войсках (в стройбате) удивлялся: Почему в условиях советского ПТУ экскаваторщика готовят в течении нескольких лет, а у армейской учебке методом кнута и палки такого же парня натаскивают на управление и уход за экскаватором в течении нескольких месяцев? Они выполняют одинаковую работу, только воин-строитель – в условиях намного более трудных. Поневоле задумаешься о реальной эффективности учебных заведений мирного времени и о том, сколько лишней хрени запихнули в наши головы. А сколько ещё планируют запихнуть в головы наших детей!